– Злата, – тихо позвал Горан, опасливо оглядываясь на улицу. Паника ускоряла стук сердца. – Злата!
Она возникла на его голос из дальней спальни.
– Горан? – хмуро удивилась, торопливо приближаясь. Юбка синего платья развивалась на ходу, напоминая движением складок покачивание плащей преследователей. – Мы договорились завтра…
– Злата, гончие здесь! – в нервной горячке прошептал Горан, закрывая за собой дверь. – Я столкнулся с ними в пекарне. Они ищут крадуша. Они чуют.
Глаза девочки наполнились ужасом.
– Где твои родители? – Горан схватил её за плечи, уводя в тень высокого шкафа. – Злата, пора бежать.
– Нет! – Она прижала ладонь ко рту, испугавшись громкости голоса. – У Остипа жар… Отец уехал в Скоп. Мать пошла за лекарем, я не могу оставить брата.
Горан встряхнул ее с ярым призывом понять:
– Они пришли за тобой. Нам нужно спешить. Сейчас или никогда!
Девочка притихла, сжав ладони, уронив взгляд. Минута её раздумий показалась Горану вечностью.
Вещи Златы собирались в дорожный рюкзак, с которым она ездила жить к дяде, к Спящим скалам. Горан выглядывал в окно, поторапливая её брать только самое необходимое. Он просчитывал безопасный маршрут к дому. Без книг Бахаря не сбежать.
Перед уходом Злата не удержалась – заглянула в комнату брата. Остип, шестилетний черноволосый мальчик, лежал в постели на деревянной кровати у окна. Тени усиливали его худощавость и печальные черты личика. Пот блестел на розовой от жара коже.
– Остип, – Злата присела с ним рядом и ласково откинула влажные пряди со лба. – Солнышко моё, я вынуждена скрываться.
Братик открыл глаза и кивнул понимающе.
– Я слышал, – хриплый голос сорвался шепотом на последних буквах. – Вы в лес?
Злата отвела взгляд. В глазах её стояли слёзы.
– Скоро вернусь, обещаю.
– Азар не вернулся.
– Мы все вернемся, слышишь? Непременно вернемся, только держись.
Остип закашлял, поворачивая личико к проходу, где замер с рюкзаком Горан.
– Не ходите туда, – попросил мальчик, возвращая взгляд к сестре. – Вы заблудитесь.
– Остип, это путешествие, – согревая его улыбкой, ответила Злата.
– Вы встретите там чудовищ. Многоликих. Как в наших кошмарах.
– Мы победим их. Ты поправишься.
Остип устало моргнул, взгляд его посветлел на мгновение.
– Когда я представляю тебя рядом, чудовища прячутся.
Злата закусила губу, по щеке её беглянкой скатилось слеза.
– Они знают, как я люблю тебя, солнышко. В мыслях я всегда с тобой, помни.
Их взгляды сомкнулись общей надеждой.
Злата покидала дом в беспамятном волнении. Она тенью плыла за Гораном по чужим огородам, кралась за стенами чужих домов, бежала по грязи садов, сквозь колючие заросли кустарников.
Горан не набрался смелости признаться старикам, что покидает их. Внушать им воспоминания казалось преступлением. Он перемолвился на кухне с бабушкой о погоде. Зашёл в свою комнату, выбросил из окна рюкзак. Не все вещи для путешествия удалось собрать, но Горан переживал сейчас только о том, как сбежать из Яруги. Группа гончих Казмера составляла от пяти до семи человек, двое – непременно патрулировали чернолесье.
Кудесник вёл Злату вдоль спорящего с ветром леса, смотря под ноги и видя мираж деревьев, слыша топот сапог и шелест плащей. Солнце катилось к закату. Дубрава косо уходила в море сухощавой степи. Кудесник остановился, раздумывая: «Как приблизиться к запретным массивам зарослей? Дорога бегом займет около пятнадцати-двадцати минут». Горан придирчиво осмотрел спутницу: пальто, платье до пят, увесистый рюкзак. Им не уйти от ловких преследователей.
Деревца робко дрожали листвой. Горан сел на бревно у сырых камней. Ему не хватало воздуха, ветер будто нёс их страх в селение дымкой. Он придумал такой план! Он жизнью рискнул для его совершения и… поражение? Мысли пререкались сварливо.
– Горан… – рука Златы коснулась его плеча.
– Я думаю.
– Горан, темнота не скроет от гончих.
Он поднял голову, осматривая пасмурное небо. Солнце садилось за чернолесьем. Справа, в отдалении, вспыхивали огни Яруги.
– Так и есть, – согласился с ее напоминанием. – Наше преимущество – время. Мы напрасно теряем его.
Кудесник поднялся, храбрясь. Всматриваясь в игольчатые выступы чернолесья, он сделал решительный шаг из укрытия мшистых дубов. Лес чудовищ на горизонте разросся тенями, предчувствуя близость вечера. Горан отвязал от ремня ветвь путешествий, достал из плаща карманные часы с сапфиром – сжал их бронзовый шар в кулаке.
– Бежать не станем, – предупредил Злату. – Иди за моей спиной, смотри под ноги и старайся не бояться. Хорошо?
Девочка кивнула, опустив взгляд, вышла на открытую местность степи.
– Вы не пройдете и двадцати шагов, как вас заметят гончие.
Горан и Злата обернулись, не решаясь двигаться. У бревна, где минуту назад сидел кудесник, ногой притопывал мальчик в великоватой куртке из овечьей шерсти. Тело его с плеча диагональю пересекал ремень квадратной сумки. Мальчик потёр указательным пальцем над тёмной бровью. Его юркие глазенки казались растерянными, но взгляд поражал уверенностью.
– Ты как здесь оказался? – спросил Горан, возвращаясь в поросль молодых деревцев.
– Я умею кое-что. – Мальчик поправил на голове шапку из сваляной шерсти. Сделал шаг и – исчез.
Злата испуганно завертелась. Кудесник процедил вопрос:
– Где он?
– Бамц! – Мальчишка появился рядом с Гораном и дерзко выхватил ветвь путешествий. – Но вы талантливее меня.
Горан осторожно забрал ветвь. Незнакомец остался стоять, едва достигая ему головой груди. Совсем ребенок. Худенький, пусть куртка и широкие серые штаны визуально добавляли килограммы веса. Ботинки без застёжек. Так просто и удобно в Царне одевались пастухи. Черты лица точно вытесал из бледного камня ветер. Небольшой нос, рот и карие глаза, в гуще которых Горан всё же различал страх.
– Мы спешим. – Кудесник взял Злату под локоть.
– Погоди, – заупрямилась она, останавливаясь. – Я знаю его.
– Что?!
– Это Тамибаудус.
– Кто?! – Горан оглянулся на чернолесье, понимая, что разговор лишает драгоценных минут побега.
– Он живет у скал забвения. Я знаю его давно.
– Это не важно. Идём!
– Гончие выйдут со стороны правого рога, – сообщил мальчишка. – Трепещите. Они слышали вас.
Горан поднял руки, призывая к тишине:
– Что он городит?
